Блоги
Книжка с картинками


Уж не надеялся, что книга эта когда-либо попадёт в руки. Но вот, почти случайно, через год после своего официального выхода в свет, её экземпляр всё же лежит передо мной. Изящный томик, которому, конечно, не достаёт твёрдого переплёта, потому что справочник «Асеевы и их окружение», авторы В.П.Середа и И.О.Машенкова, интересней всего листать, и совсем не по нумерации страниц, скорее, по настроению, или при желании узнать подробности о той или иной конкретной фигуре прошлого. Деталей в биографиях, как правило, немного, а потому листы быстро закрываются, и конструкция книги, вероятно, не выдержит большого количества прикосновений разных нетерпеливых рук.

Интерес к владельцу фамилии, крупному фабриканту, оставившему заметный след на тамбовской, в частности рассказовской, земле, - Михаилу Васильевичу Асееву в последние годы усилился в связи с тем, что его незаурядные дворцы, сохранившиеся в Тамбове и Рассказове, где он прожил самую продуктивную часть своей жизни, обратили на себя внимание федеральных и местных властей. А с тамбовским дворцом и вовсе приключилась довольно шумная политическая история, окончившаяся для здания и парка, его окружающего, вполне пристойно.

Собственно, томик в полтораста страниц состоит в основном из имён асеевского, как бы теперь сказали, клана: даты жизни, краткие, часто разрозненные сведения что они и как, фотографии, если таковые найдены; надо отдать должное авторам – фотографий много и интересных. Перелистывая страницы, как бы вступаешь в холодные воды реки времён одной семьи и её близкого и дальнего окружения.

Несомненно, главным действующим лицом и, соответственно, важнейшей картиной книги является сам Михаил Васильевич Асеев, лекарь по профессии; фабрикант по призванию; латифундист; заботливый православный – староста церкви и почётный попечитель церковно-приходской школы - среди прочих многих общественных обязанностей; меценат и филантроп по необходимости (больница для его арженских ткачей) и из-за нажитого капитала (организатор детского приюта, за свой счёт обеспечивал получение высшего образования детей тамбовских и харьковских рабочих и служащих); строитель (дворцы, о которых уже шла речь); российский патриот (в русско-японскую войну совместно с другими богачами выделил средства на лазарет для выздоравливающих на триста коек с полным усиленным питанием); человек, скорее аполитичный, но явно не склонный к левым взглядам, оттого и оказавшийся почти со всем семейством за границей вскоре после Великой Октябрьской социалистической революции; в эмиграции проживший немало лет без шумных эскапад контрреволюционного толка и попыток новых грандиозных предпринимательских свершений (хотя являлся в то время членом Союза русских торговых, промышленных и финансовых деятелей в Югославии). Могила его в Сербии, наконец-то, найдена и прекрасно сохранилась до сих пор. Поэтому страницы 26-29 книги нужно считать на самом деле главными и первыми, от которых, как круги по
воде, расходятся все остальные сведения, имена и фотографии. Поэтому именно к данным страницам особый счёт и требования, по возможности, объёмности и объективности. А здесь случаются некоторые расхождения в сведениях книги и по иным документам.

Видимо, по неведению, но авторы книги упустили ещё один важный источник сведений об Асееве как капиталисте и землевладельце. Солидное столичное издательство РОССПЭН в 2004 г. под эгидой Академии наук выпустило том «Российские предприниматели в начале XX века. По материалам торгово-промышленного и финансового союза в Париже». В приводимых в этом издании анкетах 1921 г. представлены сведения о размере и структуре личных состояний российской деловой элиты, оказавшейся за рубежом родной страны. Приведём оттуда отрывки, посвящённые нашему герою.



Как видим, этот перечень – а присочинять Михаилу Васильевичу в те годы смысла не было – несколько отличается от приводимого в справочнике. Но как бы то ни было, можно с уверенностью говорить (с учётом всех упомянутых данных) о российском масштабе предпринимательской деятельности Асеева, если к тому присовокупить выдержку из другой таблицы той же монографии «Участие анкетируемых в промышленных предприятиях, банковских, страховых и пароходных компаниях, 1914 г.»:



Чтобы точнее представить себе облик нашего героя, необходимо сделать одно важное уточнение данных справочника «Асеевы и их окружение». В нём совершенно справедливо и к месту приводятся данные о С.М.Старикове, музыкальном и педагогическом деятеле Тамбовского отделения Императорского Российского музыкального общества, много сделавшего для развития музыкальной культуры в Тамбове. Упоминается, в частности, некрасивая, с антисемитским душком, история, инспирированная тогдашним губернатором Тамбовщины Н.П.Муратовым (приведены и его краткая биография и фото), в которой благородное и деятельное участие принял Асеев.

Но разве это один губернатор, с кем имел дело Михаил Васильевич? Достаточно вспомнить незаурядную фигуру В.Ф. фон дер Лауница. В 1905 г. рассказовский земский начальник А.А.Полторацкий (кстати, внук Е.П.Бакуниной, тоже немало лет проживший в Рассказове, - но ни того, ни другой в справочнике не отмечено) информировал вышестоящую власть: «Возникновение беспорядков на образцовой фабрике «Торгового дома братьев Асеевых», несмотря на усилия пропагандистов, едва ли возможно, ибо расчёт на фабрике всегда верен, аккуратен и точен, и все усилия направлены к поднятию благосостояния и улучшению быта рабочих». Однако «пропагандисты» оказались более искусными, чем предполагал Александр Александрович.

Пришлось самому Лауницу (недаром для двухэтажной губернаторской резиденции в Липунцах пришёлся ко двору асеевский подарок – плетёная новолядинскими умельцами трёхцветная мебель) с регулярными войсками прибыть для усмирения арженских ткачей. М.В.Асеева возмущали требования бастующих установить 10-часовой рабочий день, обеспечить страховку от увечий на производстве, повысить расценку на 1 копейку на аршин сукна; он догадался объявить локаут и только спустя некоторое время вновь милостиво разрешил принять на работу ни много ни мало 2000 с лишним человек, за исключением, конечно, организаторов забастовки. Понятно, что губернатор не мог, со своей стороны, не поддержать справедливый гнев фабриканта. Вот и возникает вопрос: не потому ли «забыт» В.Ф. фон дер Лауниц, что его контакт с Михаилом Васильевичем несколько портит благообразный облик трудяги-купца 1-й гильдии, почётного члена Тамбовского вольного пожарного общества? Если подобная установка намеренно проводится авторами, сие крайне прискорбно. А основания так думать иногда возникают.

Повторим, по основной специальности, которую получил в Московском университете в атмосфере учёбы, зовущей к честному гражданскому служению, М.В.Асеев - врач. Вот, к примеру, перечень некоторых лиц, как теперь бы сказали, профессорско-преподавательского состава тех годов: академик Н.С.Тихонравов, ректор Московского университета; совершенно легендарная личность, декан медицинского факультета Н.В.Склифософский; профессор И.Ф.Клейн, в иные годы тоже декан медицинского факультета; по словам А.П.Чехов, «тонкий диагност, терапевт, блестящий лектор, учёный» Г.А.Захарьин. Их биографии по праву приведены в справочнике.

В течение учёбы Асеева окружали весьма и весьма неординарные личности. Среди сокурсников было немало, что называется, земских врачей по призванию. Их фамилии сейчас ни о чём не говорят, однако лекарская служба этих людей – бесценна, поэтому их фото и краткие биографические строки только украшают книгу.

Но нет, одно имя рассказовцам известно и совсем для них не безразлично. Однокашником М.В.Асеева и по Тамбовской гимназии, и по Московскому университету являлся Александр Иосифович Петэн. С 1892 г. он заведовал больницей асеевской суконной фабрики. И до конца жизни (умер в 1928 г.) в Рассказове врачевал акушером-гинекологом и детским лекарем. Как подчёркнуто в книге, «после его смерти рассказовские врачи на общем собрании единодушно решили присвоить имя В.И.Петэна родильному дому».

Интересно, что Петэн имел очень знаменитую родословную, доходящую до короля Франции Генриха I и его жены Анны Ярославны, дочери Ярослава Мудрого. Учитывая всё это, нынешним местным властям не мешало бы вернуться к справедливому решению рассказовских лекарей 20-х годов прошлого века и – пусть через сотню лет – но присвоить родильному дому имя столь заслуженного человека, тем более, сам нынешний корпус, где располагается и родильное отделение, внешне производит благоприятное впечатление, так что не стыдно будет прикрепить к нему соответствующую мемориальную доску.

Среди замечательных земских докторов, постигавших врачебные науки с М.В.Асеевым, мы не назвали ещё одного, о котором что-либо говорить и пояснять просто неловко – Антон Павлович Чехов. Жаль только, что ни он и никто из окружавших нашего героя в годы учёбы не оставил каких-либо письменных свидетельств об их совместном студенчестве (а, может, время поглотило когда-то написанные листы; остались лишь домыслы, или чья-нибудь художественная фантазия, как, скажем, в романе «Ярмарка» Е.А.Яковлева, сумеет воссоздать из праха прошлого живые лица).

Ещё одна необыкновенная и памятная нам фигура врача удостоилась по праву отдельной статьи в книге «Асеевы и их окружение». Речь идёт о Павле Николаевиче Донском. Его отец работал мастером на Моршанской суконной фабрике. Видимо, поэтому П.Н.Донской оказался асеевским стипендиатом, и оправдал доверие – с отличием окончил военно-медицинскую академию в Санкт-Петербурге. С 1918 г. до своей кончины в 1960 г. работал хирургом и заведующим Рассказовской городской и межрайонной больницей. Кстати, женат был на дочери Петэна. То, что являлся одним из первых на Тамбовщине заслуженных врачей РСФСР, в справочнике сказано. Однако почему-то опущены такие знаменательные факты его биографии, как участие в общественно-политической жизни города и области (он неоднократно избирался депутатом Рассказовского городского Совета, членом исполкома райсовета депутатов трудящихся, депутатом областного Совета). Награждён медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», так как в годы войны был консультантом и ведущим хирургом рассказовских госпиталей. Наконец, многие годы являлся коммунистом. Думается, это не менее важный факт биографии Донского, нежели руководство Асеевым Тамбовским отделением Торгово-промышленной партии России в 1905-1906 гг.

Для окружения Асеевых, понятно, принадлежность к ВКП(б) вовсе не характерна. Подавляющее большинство, как и сам Михаил Васильевич, с большевистской властью сразу не поладили и, как уже говорилось, эмигрировали в разные города и веси. Немалое число потомков Асеева оказались, например, в Южной Америке, некоторые дослужились там до «степеней известных».

А теперь пару слов об асеевских дворцах в свете результатов его предпринимательской деятельности. Удивительная тут закономерность наблюдается. На протяжении всего периода советской власти эти дворцы почти всегда служили народу то в качестве детских домов, то санаторных корпусов, в общем не пустовали; конечно, от такого использования они теряли блеск и первозданную красоту – в то же время Арженская фабрика (главное детище Асеева-фабриканта) наращивала объёмы, по праву считалась одним из крупнейших предприятий Тамбовской области. Нынче асеевские дворцы отреставрировали, они вновь сверкают, правда, не везде первоначальной позолотой – однако Арженская мануфактура погибла, здания её либо на глазах теперешнего поколения разрушаются, либо уже снесены под корень; вывеска с аршинными буквами только держится – «Арженский
суконный комбинат имени Красной Армии», а ни комбината, ни Красной Армии нет и в помине.

Книгу эту, справочник имён Асеевых и их окружения, можно листать, не соблюдая порядок страниц. Оттого она не станет менее интересной и познавательной. Этот справочник, где чуть ли не на каждой странице фотография, действительно можно назвать «книжка с картинками». И не только в прямом смысле слова. Читая скупые биографические строки, вглядываясь в многочисленные лица невольно начинаешь потихоньку придумывать себе этих людей в разных жизненных ситуациях, в переплетениях их судеб…

И последнее. Где-то подспудно гложет мысль, что мы никогда не увидим лиц, не прочтём даже самые скупые биографии тех арженских трудяг, которые и соткали жизненное сукно асеевского рода. Так и слышится немой укор: дворцы – дворцами, а где же фабрика, ведь М.В.Асеев точно знал, что прибавочная стоимость рождается не в прогулках по парку и не за обильным столом с драгоценными приборами призванных, а мозолистыми руками и ясными головами арженских ткачих, прядильщиц, секретчиц (и такая профессия есть), присучальщиц, ворсовщиц, учётчиц, мастеров, винтовщиц, помощников мастеров, прокатчиков мокрого товара, кочегаров, бухгалтеров, слесарей, чистильщиков, электриков, разнорабочих и прочих. Во всяком случае, помнить об их тяжёлом и далеко не всегда благодарном труде обязательно надо.
Теги:

Ваши комментарии

Добавить комментарий
Городские истории
28 Декабря 2018, 15:20 Аппарат
21 Декабря 2018, 10:40 XV. Люди из Почёма
17 Октября 2018, 11:56 Жалоба
19 Сентября 2018, 15:52 Как рождаются заводы
25 Апреля 2018, 11:52 Сорок процентов роста
24 Января 2018, 15:07 70 лет как один год
25 Декабря 2017, 13:59 70 лет как один год
2 Августа 2017, 14:16 XIV. Базар, или Рынок.
29 Мая 2017, 13:58 Пока нет Маркса