Блоги
САШКИНЫ РАССКАЗЫ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
НАЧАЛО В ПУБЛИКАЦИИ ОТ 23.03.2019


С.В.Желтов и А.С.Тихонов. Москва. 1985 г.

На Западе человек, передающий свои знания и опыт другим, с античных времён называется ментором, по имени легендарного воспитателя сына Одиссея. А тот, кто перенимает опыт, значит протеже.
У нас это, соответственно, наставник и ученик, правда, последний имеет и другие прозвища: практикант, стажёр, подшефный, питомец, воспитанник, в общем, молодой-зелёный-необученный салага.
В Советском Союзе институт наставничества был развит, уважаем, поощряем и, как многое другое хорошее, чересчур организован и формализован.
А вот у моего друга Александра Сергеевича Тихонова с первых дней работы на Орско-Халиловском металлургическом комбинате как-то само-собой образовался наставник абсолютно неформальный.

СТИХИЙНЫЙ МЕНТОР
На производствах часто встречаются специальности, для непосвящённого уха звучащие неожиданно и комично. В прядильно-ткацкой сфере, например, в почёте чесальщицы, крутильщицы, мотальщицы...
В металлургии своя специфика. Вместе с Сашкой в агломерационном цехе работал ДЕЖУРНЫЙ СМАЗЧИК Миндалёв — будто сошедший со страниц сочинения Михаила Евдокимова здоровенный рыжий детина («морда красная такая!»). Звали его Анатолий.
В свободное от дежурной смазки время он всячески старался опекать новичка, учил уму-разуму. Как-то подгулявшего накануне Сашку, который от недостатка бодрости прилёг на скамеечку во время перекура, задушевно по-отечески пожурил, привёл в пример себя. Во-первых, после смены — только домой, во-вторых (и это главное!), поел, выпил рюмку-две... ну три, и всё — завтра на работу. Строго.
На следующий день заступает Сашка на трудовую вахту, вокруг шум-гам, переполох.
— Что случилось?
— А-а-а! Его ж не остановишь теперь!
— Да кого его-то?
— Наставника твоего. Пришёл пьяный вдрабадан, начал кое-как переодеваться. Мастер ему замечание сделал, и сам вот теперь по цеху мечется, как заяц, минут пятнадцать уже, а Миндалёв голым торсом загоняет его в угол и угрожает убить. И ведь убьёт! Разошёлся — не остановишь! Куда там! Стихия!..
Вот так в лучших традициях отечественной педагогики Сашкин ментор умудрился практически, что называется, от противного подтвердить высказанную до того на теоретическом занятии сентенцию.Слава Богу, обошлось тогда.

С литературой Сашку связывает не только общее с Пушкиным имя-отчество. Он ещё и читать очень любит, у него с детства безошибочный нюх на хорошие книжки. Например, с повестью «Зона» тогда ещё никому не известного Сергея Довлатова он каким-то чудом познакомился лет в четырнадцать-пятнадцать, значит, в конце 1960-х. Я, конечно, высказываю сомнение, потому что, хотя вещь как раз тогда и была написана, но ведь напечатана-то (по всем справкам) гораздо позже. Нет! Утверждает, что прочитал в журнале «Смена». Мистика. Но дело не в этом.
Вот ведь, говорит, там в одном рассказе на лагерную тему ефрейтор по фамилии Петров-Фидель конвоирует в головной лагпункт арестованного за массовую драку надзирателя Алиханова. Конвоирует честь по чести, с автоматом. Путь неблизкий и тревожный: по тайге, потом через посёлок, и как-то так получается, что и через магазин с выпивкой... Дико смешно, хотя и страшновато. При этом думаешь: ну, не может быть, нафантазировал любимый писатель.
А потом вдруг в твоей жизни возникает реальный Миндалёв...

В прошлом дежурный смазчик был военным-сверхсрочником, и Сашка лет пять всё пытался его разговорить на тему службы:
— Признайся, Анатолий, ты ведь не по собственному желанию демобилизовался. Выгнали, наверное, из армии-то?! Колись!
Тот отмалчивался, и наконец однажды, они уже приятельствовали долгое время, Миндалёв сдался:
— Ну да, да, выперли. Я служил прапорщиком на Дальнем Востоке. Был на отличном счету у начальства. Как-то послали в командировку — сопровождать до дисбата осуждённого вояку. Ехали на поезде, ехали долго, в тех краях ведь всё далеко и долго. Упросил меня сиделец напоследок пообедать в вагоне-ресторане, а там уже уговорил и выпить. А я ж на службе! Пистолет на поясе! Короче, кончилось всё стрельбой и увольнением в запас...
Это хорошо, что так. Повезло мне, если честно.

Подсчитано, что литературная лексика А.С.Пушкина — двадцать одна тысяча сто девяносто одно слово. Владел он и лексикой нелитературной. В общем, запас огромный. И всё-таки Сашка уверен, что знает одно словечко, которое даже его легендарный тёзка вряд ли слышал...

ВЕЛИК И МОГУЧ!
Бригаду металлургов послали на помощь колхозникам в уборке урожая овощей. Чугун чугуном, сталь сталью, а без картошки тоже никуда. Загрузились в крытый грузовик. Тронулись в сторону города Орска, до которого считается 10 километров, а по сути: закончился Новотроицк, горку перевалили, и впереди уже первые дома показались. Один товарищ — главное, местный, новотроицкий — очень беспокойным оказался и дотошным, как будто впервые дом покинул. Он то и дело высовывался наружу, осматривался, уточнял у рядом сидящих:
— Это что — уже Орск?
— Орск.
Направились по объездной дороге. Ехали-ехали. Она вывела снова на какую-то явно не деревенскую улицу. Парень глянул:
— А это что за городок?
— Орск.
Дальше окраина, лесок, река Урал, мост и опять городская застройка...
— Что за город?
— Орск.
Город давний, основанный аж в 1735 году (Орская крепость); по населению немногочисленный, а площадь огромная — 621 квадратных км (у областного Оренбурга всего лишь 259, для сравнения). Много отдалённых районов. Есть Старый город, где ещё в своё царское время (1847—1848) «перевоспитывался» методом солдатской службы украинский непослушный кобзарь Тарас Григорьевич Шевченко...
Выехали в степь. По пологим холмам — остаткам Уральских гор — чуть вверх, чуть вниз, минут десять по настоящей пустыне и, наконец, снова город.
— Ну, а это?
— И это Орск.
Тут-то в русском языке и появилось то заветное слово. Парень, имея в виду, наверное, всю предыдущую двух-с-половиной-вековую градостроительную историю соседского населённого пункта, изумлённо-восхищённо произнёс-выдохнул:
— Вот это они НАХ...ЕВЕРТЕЛИ (с ударением на второе Е)!!!

Этот Сашкин рассказ здесь заканчивается. Теперь, по идее, надо бы обобщить и сделать вывод. Но, как мудро говорится, читайте классику — там всё уже давно обобщено и резюмировано:
«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!.. Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома...». (И.С.Тургенев).
Теги:

Ваши комментарии

Добавить комментарий
ЗАПИСКИ НЕОХОТНИКА
2 Марта 2024, 14:40 СЛОВО ИЗ ПЯТИ БУКВ
13 Февраля 2024, 16:25 А ДАВОС И НЫНЕ ТАМ
5 Февраля 2024, 17:26 УФ, ВЫНЫРНУЛ!
2 Января 2024, 13:52 НОВЫЙ ГОД НА ДАЧЕ
8 Декабря 2023, 12:08 ПОРА ПРО ЛЕТО
7 Декабря 2023, 18:25 МЫ ПОЕДЕМ, МЫ ПОМЧИМСЯ...
5 Ноября 2023, 18:57 ОСЕНЬ БЕЛАЯ 2023